Несколько месяцев назад сменилось правительство Эстонской Республики. Темами, интересующими Ваймупуу теперь занимается  наш новый министр социального обеспечения  Сигне Риисало.

Пожалуйста, представьтесь.

Пару лет назад я перешагнула магические 50 лет, чувствую себя спокойно и уверенно. Этой уверенности я обязана родителям, которые обеспечили своим трем дочерям безопасное и благоприятное детство. У меня двое детей, которые делают меня счастливой, взрослый сын и дочь -ученица начальной школы. Мои корни в Каламая, где жила моя пробабушка и где я живу до сих пор. Я получил образование в области социальной работы и с февраля 1993 года работаю в сфере защиты и социального обеспечения детей.

Как вы разделяете себя между семьей и работой? Как вы проводите свободное время?

Мои семейные отношения близкие и поддерживающие, я каждый день по телефону общаюсь с родителями и сестрой, а раз в неделю навещаю родителей, правда сейчас , из-за вируса встечаемся только на улице, расчищая снег во дворе. Дочь сейчас в том возрасте, когда растет стремление к независимости, но всетаки нам нравится быть вместе. Свободного времени становится все меньше и меньше, но летом я стараюсь найти время для катания на лыжах и парусного спорта, летом также нужно наити время, чтобы хлопотать на даче в Матсалу.

Вы когда-нибудь сожалели о том, что занялись политикой?

Я вступила в Либерально-демократическую партию в 1990 году, теперь это Реформисская партия. Карьера политика для меня не является самоцелью. Мои цели связаны с развитием социальной сферы, политика – это скорее инструмент на этом пути. Однако членство в партии реформ — это не случайный, а сознательный выбор. У меня либеральное мировоззрение, и также позиция в развитии социальной сферы. Человек является хозяином своей жизни и свободен в своем выборе, государство должно создавать благоприятную среду, учитывая интересы наиболее уязвимых групп.

Какие вызовы вы ожидаете на новом месте? Что вы больше всего хотите сделать?

Самым точным и честным ответом было бы зачитать план действий правительства и 100-дневный план правительства. Если выделить главное, то я хотела бы повысить пенсии и организовать службы для людей с особыми потребностями, что отчасти связано с вопросами профилактики и сокращения продолжительного и семейного ухода.

Я считаю что важно внесить изменения, которые были бы научно обоснованными и поводились в тесном сотрудничестве со всеми сторонами, особенно с людьми, для которых ищутся решения. Сотрудничество должно перерасти в интеграцию между социальным сектором и сектором здравоохранения.

Каков ваш опыт общения с людьми с ограниченными интеллектуальными возможностями?

В детстве мы играли в деревне с пастухом, который был особенным и милым человеком. В более широком семейном кругу также есть опыт общения с молодой радушной девушкой, которая пытается самостоятельно организовать свою жизнь. В профессиональном плане мои первые контакты были в детских домах того времени в начале 1990-х годов, эти контакты менялись за время работы в социальной сфере. Всетаки моя работа я не предусматривает постоянный прямой контакт с людьми с ограниченными интеллектуальными возможностями.

Важен ли для вас вопрос доступности?

Доступность для меня — это вопрос, пронизывающий все сферы и пока все не увидят его таковым, этим вопросом должны заниматься те, кто наиболее информирован. Здесь большую роль играет повышение осведомленности партнеров по сотрудничеству вместе с министерством. Моя главная задача, координируя вопрос о доступности – это расширить контекст доступности и сделать его близким к сердцу во всех сферах ( министерствах).

Каким вы видите положение людей с ограниченными возможностями и результаты реформы трудоспособности в Эстонии?

Я искренне верю, что каждый имеет право на максимальную самореализацию в жизни,
также и в трудовой жизни. Открытость общества к различиям увеличилась, но это еще далеко не то, о чем я мечтаю. Создание рабочих мест для людей с ограниченной трудоспособностью – это вызов, но я считаю, что оказываемая поддержка людям и работодателям продвинула нас на шаг вперед. Разделение ролей между государством и местными самоуправление затрудняет целостный подход в удовлетворении потребностей человека, но это можно улучшить.

Как вы относитесь к определению меры тяжести инвалидности? Возожно ли это улучшить?

Пожалуйста, поймите меня правильно, но человеку нужна не инвалидность, а соответствующая его потребностям своевременная помощь. Если что-то нужно «определить», то, прежде всего, потребность человека в помощи, и если в связи с этим определяется мера тяжести инвалидности, то все в порядке. Важно, чтобы с оценкой потребности в помощи, соответствующая помощь также была доступна человеку, будь то службы предоставляемые государством ими местными самоуправлениями, поддержка или иные пособия.

В средствах массовой информации дошло несколько историй о лишении (или уменьшении) инвалидности у детей, у которых она была ранее. Например, при сахарном диабете. Как вы думаете, эта ситуация правильная? Что делать родителям, если они считают, что решение неправильное?

Начиная с конца, согласно закону, если человека не устраивает административное решение, его можно обжаловать. Теперь по сути, невозможно дать общую оценку установлению или отказу в определении инвалидности и ее степени тяжести. Каждого человека необходимо рассматривать в его повседневной среде и соответственно оценивать. Общаясь с родителями детей с ограниченными возможностями, вырисовывается их одно общее желание – это получить соответствующую потребностям помощь, внимание государства и поддержку через отпуска и пособия. Независимо от диагноза и возраста значима только соответствующая потребности помощь. Правильным является оказание необходимой поддержки и помощи,
и это не обязательно должно быть связано с мерой тяжести инвалидности. На сегодняшний день это так в большинстве случаев, но есть исключения например, когда ребенок со специальными потребностями нуждается и имеет право на получение реабилитационных услуг, даже если ему не установлена мера тяжести инвалидности. Также есть право на получение пособия на ребенка-инвалида на основании определенного диагноза без установления инвалидности. Сегодня система еще не является полной, удобной или соответствующей потребностям. Необходимо проделать большую работу и изменить ситуацию так, чтобы каждый ребенок и родитель могут чувствовать себя хорошо, даже если у ребенка есть особые потребности.

Есть ли у вас идеи, как улучшить реабилитационные услуги для инвалидов?
В настоящее время люди с ограниченными физическими возможностями имеют доступ в основном к психологическому консультированию, но также необходимо обращаться к семейному врачу за столь необходимой физиотерапией (плавание, массаж и т. Д.),
О чем многие не подозревают. Государство выделяет людям большие суммы, которые куда-то «исчезают» при написании плана, кроме того, большая часть денег, например,
в случае реабилитации, уходит на проживание, а не непосредственно на терапию. Планируете ли вы исправить эту ситуацию? Планируете ли вы привлекать организации, представляющие людей с ограниченными возможностями, к улучшению ситуации?

Если раньше я говорила о сотрудничестве, то теперь хочу поговорить об интеграции. Социальные и медицинские услуги, включая для детей и услуги по поддержке в образовании, должны быть взаимосвязаны и взаимно дополнять друг друга. Я очень критически отношусь к сегодняшней системе реабилитации, и ее нужно менять.

Планируете ли вы привлекать к своей работе организации инвалидов и в какой степени? Насколько важно для вас их участие?

Понятия участие, привлечение возможно, приняли неправильный оттенок, это ДОЛЖНО быть сделано. Сотрудничество же — это способ работы, без которого невозможно достичь решений, отвечающих ожиданиям сторон, или разумных компромиссов. Сотрудничество это работа между равными, на равных правах. Так что я предпочитаю сотрудничество.

Каким вы видите жизнь людей с ограниченными возможностями в Эстонии через два-пять лет? Какие могут быть самые большие изменения?

Два, а то и пять лет – это небольшой срок, чтобы повести системные изменения и насладиться результатами. Но главное –это двигаться в сторону светлого будущего. Я верю, что мы окажемся в ситуации, когда сможем оказывать помощь вблизи от места проживания человека, гибко и без бюрократии преодолевая барьеры межлу разными сферами услуг.

Многие организации работают за счет грантов. На данный момент поступления от налога на азартные игры низкие, поэтому прием проектов приостановлен. Что вы планируете сделать, чтобы социальные некоммерческие организации не прекратили свою деятельность из-за отсутствия денег? Есть ли какие-либо альтернативные варианты финансирования? Каковы источники финансирования социальных проектов в других странах Европейского Союза и можем ли мы последовать их примеру?

Рискуя снова оказаться непопулярной или неправильно понятым, я должна сказать, что есть причины для низкого уровня налоговых поступлений от азартных игр, и они те же, что и для роста безработицы, закрытия предприятий, увольнений и так далее. Это кризис, вызванный COVID 19 как в здравоохранении, так и в экономике. Было бы безответственно обещать что все организации продолжат получать те же государственные субсидии, вероятно нет, поскольку многим компаниям приходится закрывать свои двери. Сегодня мы находимся в ситуации, когда необходимо экономить госбюджет и планировать мероприятия с помощью средств из-вне. Я прошу всех набраться терпения, чтобы пережить кризис, который повлияет на экономику, как только кризис в области здравоохранения будет разрешен. Мы надеемся, что экономика восстановятся и бюджет можно будет лучше планировать.

О чем вы мечтаете?

Я мечтаю, чтобы каждый мог и смел мечтать, и чтобы у каждого хоть какая-то мечта сбылась.

Что вы хотели бы пожелать для читателям Ваймупуу?

Быдте смелымы, любопытными, мечтайте масштабно и действуйте разумно! Берегите себя и своих близких. И не забывайте о добром взгляде или слове встечному, ибо это мелочь для дарителя, но важно для получателя.

Ваймупуу благодарит за интервью!